Вспоминаю ладонь Стаса, когда он сидел возле моей кровати – отпечатки моих пальцев просто синего цвета. Наверное, ему было очень больно, ведь я так сильно сжимала его руку во время той мини, но все же операции. В этой ладони в те моменты для меня олицетворялась вся надежда, я искренне верила, что пока я держу его руку, мне хоть чуть-чуть поменьше больно и страшно.
Стасик, я знаю, что тебе было нелегко решиться пойти туда со мной... Теперь я точно знаю, что ни мама, ни папа не смогли бы даже просто перетерпеть это зрелище. Несмотря ни на что, ты пошел. И я держала в руке твою ладонь, впиваясь пальцами до синяков...
Я помню, 2 года назад, когда меня везли уже из операционной в палату, я увидела тебя… Ты сидел в отдалении от моих родных и друзей и тихо плакал. Ты никогда потом мне об этом не говорил, но я знаю, что тебе было очень страшно видеть, что со мной делают.
Вот это по-настоящему сильно для меня в твоем отношении ко мне. По-настоящему важно.
По-настоящему.